18.02.2015 Фабрика несчастья

О психоневрологических интернатах известно мало.

Что делать, тема непопулярная в обществе. Слышим мы о них с экранов телевизоров и читаем на страницах газет только тогда, когда в провинциальных психоневрологических интернатах случаются ЧП, например, пожары с большим количеством жертв.

Между тем и без пожаров эти учреждения – сплошная фабрика несчастья, состоящая из жертв насилия, правового беспредела, человеческих драм. Об этих учреждениях, которых в стране более 250, есть информация лишь в официальных справочниках регионов. Они расположены вдалеке от густонаселенных кварталов, магазинов, клубов, кинотеатров, школ…За высокими заборами и кирпичными стенами пожизненно содержатся узники закрытой социальной системы нашей страны.

Статистика вещь упрямая и она пугает. По некоторым данным, каждый 10 гражданин, имеющий ментальные нарушения проводит жизнь в этих учреждениях. Каждый 700-ый петербуржец доживает свою жизнь в психоневрологических интернатах.

Кто же является обитателем этих интернатов? Там живут и старики, и граждане, лишившиеся вследствие болезней или несчастного случая навыков самообслуживания, и освободившиеся из мест заключения. В общем, многоликая масса выброшенных за границу общественной жизни людей.

Но особенно выделяются самые незащищенные – это инвалиды детства. Однажды, вопреки всем препятствиям они выжили, но, не вписываясь в стандарт «прямоходящих», двуногих с правильными пропорциями человеков, они пошли по этапу...

Сперва, после рождения - казенный дом ребенка…

У детей с нарушениями развития нет почти никакой надежды на усыновление, ведь потенциальные родители выбирают милых и «полноценных», а не кривых. А дальше в четыре годика малышей выдирают из привычного малышкового пространства и направляют в один из нескольких детдомов-интернатов, где беззащитному ребенку нужно вновь привыкать к новой обстановке и абсолютно чужим взрослым.

Он живет в группе с 10-13 человек.

Повезет, если есть игрушки…

А если у ребенка сильные двигательные нарушения, и он не может сам передвигаться, то его вынимают из кроватки очень редко. Лежать приходится от завтрака до обеда, от обеда до ужина и от ужина до утра.

Кормят его чаще всего прямо в кроватке, чтобы нянечка могла за выделенное ей небольшое время накормить как можно быстрее всех ребят.

Спустя 14 лет из детского дома, где такой ребёнок худо-бедно постарался адаптироваться, его снова ждет передвижение по этапу, на этот раз последнее – это психоневрологический интернат, и там он остается уже до своего конца. Во взрослом интернате не до игрушек… В учреждениях, рассчитанных, как правило, на 1000 человек, живут и инвалиды, и старики, и бывшие зеки.

На протяжении всей своей жизни человек с особенностями развития, лишенный семьи, словно шахматная пешка в руках гроссмейстера передвигается с места на место, из палаты в палату, из интерната в психбольницу и назад.

Общественным организациям, наблюдательным комиссиям легче попасть в тюрьмы, чем в эти интернаты. Аргумент у служителей последних простой - тут содержатся психические больные, мы их лечим, они неуравновешенные и легко внушаемы, а вы их возбуждаете…

Поэтому когда все-таки, вопреки закрытости, доносятся слабые мольбы и крики о нарушениях прав этих людей, то администрации интернатов имеют оперативный ответ: «Все не правда! Кому Вы верите? Они же психи!».

Между тем по всем законодательным нормам психоневрологические интернаты – это лишь социальные учреждения, специализированный жилищный фонд, то есть это дом, жилье для людей с интеллектуальными и психическими нарушениями. В этих учреждениях они не лечатся, а живут, проходят реабилитацию. В случае обострения психического состояния они должны быть госпитализированы в больницы.

Однако в сознании сотрудников интернатов все перевернуто. Для них это не граждане с определенными особенностями, а больные, соответственно и режим интернатов напоминает психиатрическую больницу, да и весь персонал ходят в белых халатах.

Вместо комнат - палаты на 9 -10 человек, не у всех есть верхняя одежда, свой шкафчик для хранения вещей, никакого личного пространства, на улицу выпускают крайне редко и только в сопровождении персонала. Мало кому позволяют выходить за пределы интерната.

Нет никакой занятости днем…

Бесцельно тянущиеся дни под полным контролем «белых халатов».И, может быть, такой режим можно выносить во время лечения в больницах, которое имеет ограниченные сроки, но трудно представить, что люди, какие бы ментальные и физические нарушения они ни имели, живут в таких условиях под полной властью врачей десятилетиями.

Закрытая система в условиях своей фактической бесконтрольности порождает насилие и умаление человеческого достоинства, внедрение принципов жизни «по понятиям», всемогущество одних над другими.

Изредка в прессе проскальзывают новости о чудовищных происшествиях в стенах психоневрологических интернатов: наказание в карцерах, изнасилование, незаконное расходование денежных средств со счетов проживающих и т.д.

В 2012 году Россия подписала Конвенцию о правах инвалидов, где была обозначена необходимость интеграции людей с инвалидностью во все общественные структуры реализация всех аспектов нормальной жизни, главным из которых – жизнь в условиях приближенных к домашним.

Психоневрологические интернаты в принципе не могут быть нормальными условиями жизни для людей.… Во всем мире уже давно существует другие формы защиты и поддержки людей с умственной инвалидность.

Называются они - сопровождаемое проживание.

Суть таких проектов в проживании инвалида или группы в квартире или доме при сопровождении специалистов в той мере, в которой есть нужда. Таким образом, человеку оказывается поддержка и соблюдается принцип интеграции и нормализации жизни. И это значительно дешевле, чем финансирование огромных тысячных «монстров» - интернатов.

В нашей стране проекты сопровождения реализуют лишь некоторые отчаянные общественные организации, а все потому, что нет единой государственной программы по развитию этой системы и поддержке инициатив НКО. Риски для частных инициаторов очень большие – отсутствие финансирования, ресурсов, бесплатного жилого фонда может привести к закрытию таких проектов, а, значит, человек, привыкший жить в домашних условиях, будет направлен в тот же интернат.

… Мы с Марией Островской шли по проезжей части вдоль лесной дороги в один из психоневрологических интернатов, где работают наши волонтеры…Шли долго и, наконец, перед нами оказался забор, за которым - хорошо знакомое нам огромное серое здание… На втором этаже, у лифта, нас уже ждала компания молодых людей и девушек, трое на колясках. Радости и счастья от появления Марии не было границ.

Девушка Дина, подъехала к нам на инвалидной коляске и невнятно, выговаривая слова с большим усилием, сообщила - 15 марта у нее День Рождения.

Я вдруг захотела сделать какой-то подарок и предложила всем: «А давайте все отметим День Рождения Дины в кафе?». Я думала, что все ребята придут в восторг от такого похода.

Каково же было мое удивление, когда этого не случилось…. И тут Динка, опять с трудом выговаривая, произнесла, указывая пальцем на Марию: «Гости, хочу в гости на День Рождения!».

Это и был главный подарок, в котором нуждается девушка. Не рестораны, кафе, а обычный дом… Побыть хотя бы один день в нормальных условиях, без тысячи других людей …

Дом – это то, чего у Дины никогда не было и что заслуживает любой человек. …Наша организация «Перспективы» решила рискнуть и сделать все возможное, чтобы через несколько месяцев открыть тренировочную квартиру для ребят из интерната, где по два месяца в году будут жить группы ребят из пять человек, учась готовить еду, ходить в магазин, вести хозяйство…

Мы надеемся, что из нескольких групп удастся сформировать одну группу пока хотя бы из нескольких человек, которые смогли бы уехать из интерната насовсем и жить в доме при поддержке социальных работников.Это новый и рисковый для нас шаг. Государство пока не дает гарантию постоянной поддержки таких проектов, а, значит, вся финансовая ответственность на общественной организации и ее неравнодушных благотворителях.

На какой период работы тренировочной квартиры мы найдём деньги, сможем ли организовать постоянное проживания зависит от многих вещей, но риск того стоит…

Потому что это даст кому-то свободу.

Источник: «Новая газета в Санкт-Петербурге»